ДИКАЯ ПРИРОДА КАМЧАТКИ.
Много, братцы, у нас по стране чудесных мест. Чего только не сыщешь, над чем только не изумишься. Но все блекнет и теряет краски, когда в разговоре вдруг всплывёт слово «Камчатка». Нет, нет, спору нет, мир слишком прекрасен, чтобы воспевать только одну лишь его часть. Святая правда, и любой кулик будет сто раз не прав, воспевая свое болото, коль дальше него он ничего не видел.
Камчатка место загадочное. Оно, это самое место, всегда поразит любого путешественника своею дикостью, красотой и агрессивностью ко всему живому. Впечатления оставленные ею в вашем сердце никогда не могут быть однозначными, слишком все необычно, слишком разнообразно. Само же слово «Камчатка» идет от первого храброго казака Ивана Иванова по прозвищу «Камчатой» проникшего сюда в поисках моржовой кости. История не сохранила подробностей этого путешествия, известно лишь то, что его последователи были более настойчивы, и в 1697 году на остров была предпринята новая экспедиция казаков под предводительством коменданта Анадыря Атласова. Жесток был Атласов, высадившись на этих землях с отрядов казаков, он первым делом обложил данью (ясаком) местных жителей ильтменов и коряков, а непокорных убивал на месте и сжигал их дома. Здесь же на мысе Лопатка был им установлен деревянный крест – символ присоединения этих земель к России. Уже потом здесь набирал материалы для своей книги Степан Крашенинников, и были совершены две первые экспедиции В. Беринга.
Трудна доля путешественника на Камчатке. Многочисленные горные вершины, каменные осыпи, каньоны и вулканы становились непреодолимым препятствием для любого смельчака рискнувшего бросить вызов этому царству угрюмых скал и непролазной тайги. Знаменитая «Долина гейзеров» и та была обнаружена совершенно случайно геологами Крановскогого заповедника в 1941 году!
Сама Камчатка если ею любоваться на карте, представлена в виде вытянутого с севера на юг гористого полуострова. Посреди в этом же направлении ее пересекает Срединный хребет протяженностью 900 км., с другой же стороны вдоль восточного берега точно такой же хребет — Восточный (600 км.). Жирный ломоть суши от Охотского моря до Срединного хребта это унылая бескрайняя тундра и болотистые реки. Восток же – царство гор и вулканов. Здесь на Восточном хребте, кажется, собрано все самое интересное и необычное. Из 26 действующих вулканов 25 расположены именно на востоке. Тут же притаилась и Долина гейзеров и уникальное место Кальдера Узон. Побережье Камчатки с востока это часто фиорды, безлюдные бухты и дикие обрывистые скалы. Это необитаемые пляжи и реки, часто срывающиеся водопадами в Тихий океан. Здесь страшные морские глубины, и если вы настоящий рыболов, то именно здесь вам ничего не стоит опустить свой крючок в пасть палтусу, на какие ни будь жалкие 2500 метров.
Между хребтами находится удивительная Центрально Камчатская низменность. Здесь проходит единственная дорога от Петропавловска-Камчатского до поселка Ключи, а если повезет с погодой, то можно добраться и до Усть-Камчатска. Житель этой самой «низменности» кажется много счастливее земляка с побережья. В низине жаркое лето и морозная зима, летом вызревает отличный урожай овощей, а что до рыбалки и охоты, то они здесь традиционные занятия для всякого уважающего себя гражданина. По обоим берегам Камчатки, на «Ривьерах» климат обуславливается высочайшей влажностью и изобилием, как ветром, так и осадков. Циклоны могут неделями обрушивать на землю потоки воды и здесь сыро даже зимою, потому как даже стужа не может быть здесь велика, а – 17 градусов это уже приличный мороз.
Вот такие здешние особенности. И если вам когда ни будь, предложат испытать на себе очарование Камчаткой, то мой вам совет, — пошлите ко всем чертям все свои дела, но обязательно воспользуйтесь случаем. Кто знает, может быть, очарование будет столь велико, что вы потеряете всякий интерес ко всей прочей части суши и решите навсегда остаться в этом умопомрачительном краю.
Вертолет должен закинуть нашу компанию в верховья реки Жупанова, самой красивой реки Камчатки, и вся наша задача заключается лишь в тихом путешествии от истоков до устья, созерцание красот, фотографирование всяких животных да ловле рыбы. Сначала, как положено любому уважающему себя бродяге мы заскочим в долину гейзеров. Вертолетчики, забрасывающий туда группу туристов, согласился взять и нас, а на обратном пути сделать небольшой крюк и высадить в верховьях реки Жупанова. Местность в верховьях пилот вроде бы знал. Основная группа начала его вчера, мы же примкнем к ним сегодня вечером. Нас трое, первых русских, которые должны пройти в лодке с нахлыстовыми снастями по пенным валам реки и не хватает разве, что обязательной собаки, но есть шестеро неуемных американцев решивших разделить с нами все тяготы пути.
Для начала все складывалось уж слишком хорошо. Теплая встреча в Елизове, большой и вкусный обед и долина гейзеров, и я даже стал несколько сомневаться, где же та ложка дегтя в столь огромной бочке меда? Куда же она подевалась, не может быть меду без дегтя? Но, как оказалось, все еще впереди. Наш «борт» выделывал кренделя зад расцвеченной золотом осенней тайгою, и пока мы яростно снимали склоны гор и первых двух медведей, наш вертолет вдруг как-то сразу снизился, и вот уже руки судорожно прижимают кучу рюкзаков под потоками ветра от взлетающей машины. Прощальный взмах из окна кабины и шум винтов смолк за недалекой вершиной. Какая красота, как все здорово, как чист воздух и медведи, медведи должны быть совсем близко. Может даже удастся их сфотографировать!
Странно, но нас почему-то никто не встречал. Потом опять как-то нечаянно я отметил, что и сам лагерь уж какой-то на вид необжитой и трава на «центральной площади» отчего-то выше меня ростом…
Лагерь был заколочен. Он был пуст, он был, наверное, даже брошен. Мы остались в тайге одни. Вечерело и до наступления темноты оставалось не более пары часов, времени необходимого и на обустройство ночлега и приготовление ужина. Спальных мешков нет, ковриков нет, — все по-пижонски. Из запаса продуктов четырнадцать «Сникерсов», пачка печенья, два гематогена и шесть литров крепких и крепленых напитков. Всё! Теоретически было ясно, что где-то сейчас плывут по течению и группа американцев и вооруженные гиды и запас всевозможных вкусностей, но где именно? Если они сейчас находятся выше нас по реке, то вся закавыка заключается в том, чтобы не разминуться, чтобы он проплыли мимо нас, а мы в этот момент оказались на берегу, а не в зарослях поймы. А если они уже ниже? Главное чтобы о нас знали. Тут уж мысли в голову лезут всякие. Сегодня у нас что? Суббота. Запросто может случиться так, что до понедельника не хватятся. А если вообще, а? Если хватятся через неделю?
Только позавчера унесся прочь очередной осенний циклон, тайга стояла размокшая от изобилия влаги, вода в реке была несколько мутновата. Самым отрадным было видеть удивительно радостные физиономии моих товарищей. Похоже, сей факт, их даже вдохновил. Особенно был счастлив мой приятель Володя. Полагаю, он даже тайно мечтал, чтобы его, когда-либо забыли где-то в тайге с одним лишь карманным ножиком и спичками. Он мечтал об этом, поэтому у него случайно оказался и котелок, и спальник и туристический коврик. С воплями «ужин под угрозой» он метнулся с удочкой к реке. К нему присоединился и второй участник нашей эпопеи – Юрий. «Сладкая парочка» даже не услышала моих увещеваний, по поводу того, что все опытные Робинзоны сначала всячески готовят место для ночлега и заготавливают дрова. Они хотели, чтобы все было как в приключенческих романах или вестернах. Развести костер единственной спичкой и потом долго сидеть у него, попивать крепкие и крепленые напитки и жарить на палочке что-то экзотическое типа мошонки медведя.
Я же начал с осмотра помещений. Все двери оказались заколочены огромными гвоздями (от медведей) и я слегка переживал не выдерну ли я вместо двери весь косяк. Взломав все домики, я понял, что для ночлега подойдет лишь один. Это оказалось фанерное строение размером 3х2 метра с двумя нарами и печкой-буржуйкой в углу. Нары, как, впрочем, все пространство были завалены всяким хламом, и минут тридцать ушло на то, чтобы все это вытащить наружу. Сделав такое благое дело, я тоже отправился к реке. Рыбаки вообще странные люди, даже в Долине Гейзеров мы тайно вздыхали, что тратим попусту кучу времени, — уже ловили бы рыбу!
Оказавшись в такой щекотливой ситуации, я решил не эстетствовать, а обратиться к такой очень проверенной снасти для изымания рыбы к столу как спиннинг.
Ближайшее удобное местечко для оказалось прямо напротив домика. Струя наискось уходила от берега прямо у ступенек спуска. И надо же было такому случиться, что первый же заброс принес мне самую крупную форель за все время путешествия. Рыба на вид тянула под пять килограммов! Подумав что «здесь вся рыба такая» я ее отпустил. На ужин же мы заготовили несколько гольцов и одну небольшую форель. Последнее, конечно, здесь дело запретное (вся форель должна быть отпущена), но раз жратвы нет, то простительно.
Жаль, что я с собою не взял ружья! Над водою то и дело беспечно проносились разнокалиберные утки. Правда, в основном это были крохали, из которых опять-таки можно сготовить только уху, да и ловить тела убиенной птицы в столь быстрой реке занятие не благодарное.
В горах темнеет довольно быстро и на ужин сегодня должны подать исключительно рыбное меню. Легкие прения возник ли лишь по поводу всяких пустяков типа «рыбная кухня, какой страны сегодня у нас по распорядку». Для начала выяснилось, что всех рыб Вовка уже выпотрошил. Соли не было, и вся икра была выброшена за борт. Наиболее толковые «из этой несчастной кучки дилетантов» попросту порезали одну рыбину на куски и спокойно жарили «шашлык». Юра все-таки смог натянуть вторую рыбу на длинный прут и теперь всячески следил за нею из темноты жадными голодными глазами. Лишь Володя оказался на высоте. У него сегодня был «день скандинавской кухни». Он взял форель, распустил ее на пласт и сообщил галерке, что сейчас будет «форель по-фински». Оказывается, что очень просто. Надо найти в тайге самую обыкновенную доску и с помощью четырех деревянных клиньев присобачить к ней пласт вышеназванной рыбы. Клинья должны вставляться в специально просверленные отверстия. Тьфу, нет ничего проще, через какие-то жалкие два часа все было готово. Найдена в тайге доска, вырезаны при свете луны клинья, ножиком выковарены в ней необходимые отверстия и рыбина выставлена во всей своей красе с подветренной стороны костра. По теоретическим прикидкам уже через пол часа она должна была стать «слегка подкопченным деликатесом, медленно тающим на губах». Потом настала очередь чая. Для начала при свете налобного фонарика были найдены какие-то подозрительные корешки неизвестного происхождения, отдаленно напоминающие землянику. Потом в кипяток добавили шепотку листьев шиповника, и все получилось весьма прилично. Особенно со Сникерсом и небольшой дозой «Гамильданского» внутрь кружки. Кроме этого в ближайшем строении было обнаружино пол бутылки керосину, спички.
Ужин был съеден, конечно же, без хлеба. Рыба была обглодана тоже подчистую за исключением «финской форели». Ее оставили на завтрак. Правда, в кульминационный момент (когда форель поспела) она отвалилась от зловредной доски и сползла в костер. Но кто будет обращать внимания на такую ерунду. Рыба была бережно изъята из пламени и по частям перенесена на листик лопуха. Заначка.
Печка, наполненная сырыми дровами, всячески противилась пропускать дым в трубу, и через пару минут наше скромное жилище не отличалось от хорошей коптильни. Тепло и дымно. Надо было бы занести сюда остатки форели, но по недосмотру ее таки оставили на вышеупомянутом лопушке. Коптиться решили в исключительно мужской компании. Правда, через пятнадцать минут дым все-таки сообразил, для чего устроена в печи труба и покинул наш балаган вместе с остатками тепла.
Ночью небо заволокло низкой облачностью. Пошел дождь. Основной костяк группы лег на нарах, и только Володя как единственный аскет лег в спальнике на полу у входа. Никто не возражал, была даже предпринята робкая попытка вытащить его наружу. По нашим прикидкам медведь сначала должен был съесть форель, потом Володю, а там глядишь и наестся. Но потом передумали. Гуманизм, сытный ужин и усталость сделали нас удивительно благодушными. Ночью похолодало, и к трем часам утра весь процесс растопки и копчения помещения повторился. Особенно было забавно искать посреди ночи дрова. Темень, все в тумане, идет дождь, а за углом запросто можно встретиться с медведем.
Утро началось с мрачного созерцания измазанной в саже и размокшей от дождя форели. Здесь же был найден почерневший и скрючившийся от жары голец. Вчера забыли не только съесть, но и снять с огня. Упеченный до черноты и разбухший от влаги он напоминал обрубок гофрированного шланга. Быть бы ему выброшенным, но моя бережливость взяла своё. Оставили на «мало ли что». Чай решили варить без глупой травы. Вода и «Гамельданский» вот рецепт настоящего мужского напитка! Расчетливый Вовка предложил есть в сутки по одному Сникерсу на каждого. Но потом плюнули на экономию и употребили весь суточный рацион сразу.
— Слышь, Алексей, а какую такую статью ты напишешь по возвращению в Москву? Если вернешься, конечно, — лукаво поинтересовался Юра.
— Ну, наверное, в виде дневника. Примерно так.
1. 17 сентября – доели последнее печенье и …
2. 17 октября в петлю из лески попался глухарь.
3. 17 ноября сварили суп из кожаного ремня..
4. 26 декабря – мой день рождения. Ребята подарили мне кедровую шишку. И дальше все в том же духе.
На самом деле в соседнем сарае обнаружился настоящий клад: две ножовки, ящичек гвоздей, обломок ножниц по металлу и моток веревки. При случае можно будет легко связать плот. Сплавится вниз по течению надо максимум на 20 километров, там охотничья изба.
Разошлись по реке в поисках «обеда». У меня в кармане оказалась портативная рация и через полтора часа я чуть не рухнул в порог, когда кто-то из правого кармана не заорал мне Вовкиным голосом, что видит лодку. Люди!
Это была «встреча на Эльбе»! Нас искали, а в первой лодке плыл самый главный человек любого путешествия – повар. Здесь же в беседке был накрыт потрясающий стол, по рации тут же связались со всеми и сообщили, что мы целы. Нам же рассказали, что молодой пилот был новичком из соседнего вертолетного отряда – вот и попутал. Надо было выбросить нас в «Каяново», а он забросил в «Марьяново» (а может наоборот). Все виновные повешены, над всеми кто причастен, грязно надругались. На столе тем временем стала появляться неизменная в последующие дни малосоленая икра, лососина, пиво, мясо. Рядом стоял такой восхитительный свежий хлеб, сахар и сколько угодно соли, а так же «прочие напитки», кофе и шоколад. Еще через час подплыли все остальные (американцы и гиды) и жизнь потекла по совершенно другому, цивилизованному руслу. А Вовкину «финскую форель» мы быстренько выбросили в кедрач. Заначка…
Сплав по Жупанова происходи «кулютерно». Поясню. На маршруте сплава расположено с десяток промежуточных лагерей. В одном спишь (ночуешь), в следующем обедаешь и так далее по остановкам. Перегоны между лагерями 5-10 км. То есть всяко к концу дня американец имеет горячий душ, баню и нормальный сортир. Такого уровня комфорта на сплаве я не видал до этого нигде ни разу!
Первые день нашего сплава с рыбной точки зрения был посредственным. Американцы рвались вперед первыми занять точки, подходящих мест было не много и в результате я, помнится, поймал всего несколько рыб. Хотя гид в лодке так и сказал «сегодня до вечера кусок реки будет не интересен, вот завтра оттянетесь как надо». Так оно и получилось. Верховья реки в основном дарили нам встречи с крупными форелями. Рыбы было достаточно много и с одной точки можно было снять до десятка персон килограммов до 4 и более в каждой. Вторая рыба – мальма (голец), третья – кунджа. Причем, кунджи попадаются здесь приличные, порой до десяти килограммов веса. Чем ниже по течению, тем больше лосося. Первого лосося я подцепил нечаянно. Нас высадили на остров и Вовка убежал проверить мышью одну из проток. Я же стал ниже где сходились две струи и попросту гонял муху «от ноги и до обеда», сплавляя ее строго вниз без всяких ухищрений. На втором забросе муха воткнулась во что-то твердое, как показалось бревно. Терять только что связанную экспериментальную мушенцию было не выносимо жаль и я решил просто подойти как можно ближе к месту зацепа и пнуть туда ногой. Так оно и вышло, но после пинка, «зацеп» рванул со скоростью поезда вниз по струе. В одно мнгновение исчез к катушки весь шнур и половина бэкинга, а огромный красный кижуч выделывал свечи где-то очень далеко внизу. Переправиться на берег не было никакой возможности (протока была слишком глубока), вытащить же этого «сайгака» против течения на поводке 0.25 тоже показалось проблематичным. В результате Вовка отснял на камеру все тонкости вываживания (времени было у него на это навалом), кижуч получил в подарок муху и ушел по своим делам, а я замерзший как собака стал привязывать новую мушку.
Это был первый лосось разбавивший первоначальный ассортимент, но уже чуть позже они попадались уже они повсюду. Первая встреча состоялась с косяком кеты. Мы подходили к месту слияния Правой и Левой Жупанова и тут-то все и началось. Река преобразилась и если раньше она представляла собою типично горную речку с комфортом облавливаемую одноручным удилищем, то теперь она расширилась. Появились острова и галечные косы, а главное появился лосось. Массово и повсюду. В кристально чистой воде я видел нерестящихся рыб, а в некоторых местах косяки кеты длинными лентами струились вдоль берегов. Кета не красивая рыба и ее почти не встретить на рыбных рядах базаров. Не вкусна. Но это зубастый монстр невероятно упорист и силен. По характеру кета явный холерик. Взяв мушку, она может около минуты стоять на месте, но потом выдать целый каскад безумных спуртов. Взять ее всегда сложнее, чем кижуча, бьется она великолепно. Один раз я около 20 минут пытался вытащить крупную кетину одноручником 7 класса, но она об этом казалась и не подозревала. В чистой воде Жупанова я видел, как рыбина преспокойно бродит рядом с берегом, флиртует со своими соседями и лишь при моей настойчивости раз за разов снимает до половины бэкинга с катушки. Вытащили ее лишь с помощью подсачека, а то опоздали бы на обед…
Кета видно на проходе, она же часто прыгает, или вернее сказать резвиться на поверхности воды, но наиболее интересной рыбой из местных лососей на тот момент можно было считать кижуча. Они тоже часто «давали горба» показывая свои спины. Часть рыб уже давно была красной, но среди них попадалось и изрядно сребрянок. Кижуч великолепно берет мушку и порой ловится на нее гораздо лучше, чем на блесну. Когда стоишь чуть выше косяка кижуча, то лучше всего сразу прибегнуть к одинарным крючкам без бородок иначе слишком много времени будет потрачено на извлечение последних из их зубастых пастей. Кижуч бьется настойчиво, хотя и сильно уступает в этом кете и в ловком месте взять за вечер 20-30 штук не является чем особенным. Конечно же, вся рыба отпускается обратно. Для кухни берется лишь пара серебряных рыб.
Наверное, я забыл рассказать поподробнее о медведях. Уж чего-чего, а о них в любом разговоре о Камчатке вспоминают в первую очередь. В первые дни сплава медведей у реки было не видно. Впрочем, гиды говорили, что в этом нет ничего удивительного. Медведь выходит на реку когда идет массовый ход лосося. Сейчас вторая половина сентября, основной лосось уже прошел, но зато поспели кедровые орехи и весь медведь сейчас в кедраче, кедровом стланике. Для тех, кто не знает, что такое кедровый стланик сообщаю. Это ползучий кустарник высотою до двух метров, скрюченный ветрами и дождями кедр. Заросли кедрового стланика абсолютно непроходимый забор. Пролезть через него вам удастся лишь кое-где, в разрывах, по тропам. Медвежьим тропам. На двухметровых кедрах шишка. В шишке орехи вот их-то и едят. Поначалу по своему невежеству я не хотел, и смотреть в их сторону. Лезть в заросли за какой-то шишкой, выковыривать из нее орехи?
Нет, неблагодарное это занятие. Впрочем, гиды были совсем другого мнения и орешки они потребляли не хуже медведей. Оказалось шишка набита этими орешками доверху и под каждой чешуйкой сидит по одному — два орешка от основания до самой макушки этой природной упаковки. Здорово. Данное обстоятельство сразу все изменило, и карманы жилета были тут же набиты шишками. Впрочем, гиды одобрили мой поступок. Ниже по течению стланик уже не будет расти у реки, и за ним надо будет подниматься в горы, уходить от берега порою надо за сто-двести метров. А там уже будет уйма медведя. Один из американцев видя, как аппетитно трескает орехи один из наших, робко спросил насколько это вкусно.
— Вкусно?
— О, да!
И он отправляет в рот целую пригоршню. И глотает! С чешуей! Надо же до чего может довести человека цивилизация! Впрочем, они эти американцы, вообще очень доверчивы, и часто не могут понять этот странный русский юмор. На одной из баз на унитазе на «кнопке пуска» была помещена надпись на аглицком языке – «нажать и держать здесь». Потом какой-то шутник ниже приписал – «пятнадцать минут». Вы уже смеетесь, а народ непричастный к приписке сначала терялся в догадках: отчего так долго стали пропадать в клозете иностранные товарищи? Они, конечно, любят там по своей привычке пить кофе, но уж слишком долго! Все определилось в нижнем лагере. Такой же сортир и такая же надпись, но злобный шутник уже прописал «десять минут» и вскоре к управляющему пришла делегация, терзаемая вопросом, отчего такая разница по времени между двумя совершенно идентичными устройствами? Бедному парню пришлось срочно придумать версию о том, что эта уникальная конструкция чутко реагирует на перепад высот – прошлый лагерь был существенно выше…
Ах, да, медведи. Каждый вечер мне говорили, чтобы я всячески был готов к встрече с ними и держал фотоаппарат наготове. Весь медведь должен быть по берегам реки в нижнем течении. Там все еще много лосося, там много нерестилищ и медведь обязательно будет выходить на берег. Главное вести себе аккуратно, некоторые медведи настолько обнаглели, что могут прийти к вам во время вываживания рыбы: помочь снять ее с крючка. И медведи действительно появились массово и повсюду. Если верить статистике на Камчатке мирно проживают около 10 000 медведей и, наверное, приличная их часть сейчас околачивалась поблизости. Всю ночь рычали в темноту лайки, а в течение дня вооруженный гид уже не отпускал далеко от себя дорогих клиентов. «Слышишь, Димка, а здесь-то медведя можно не бояться! Смотри, какой обрыв над рекою! Ходи себе спокойно. Не полезет же он с обрыва вниз, эвон какая круча, так бы помидоров по склону здесь и понасажал!» — шутливо обращаюсь я к нашему гиду. «Ему та круча совершенно нипочем, — вещает спокойно Димка – Он по этой самой круче лазает не хуже альпинистов. В прошлый раз высадил как раз под обрывом пару клиентов. Вроде бы и место хорошее и медведей не видно. Глядь, вылезает прямо между мною и клиентом и нагло так чешет в сторону моего подопечного. У человека конечно легкий мандраж, а куда ж денешься. Обрыв, да узкая полоска суши, шаг вперед и стремнина. Пришлось стрелять. Дробью по воде. Медведь испугался и прибавил скорости. Так «припустил» в сторону бедного американца, что у того вроде и штаны округлились. Пришлось опять стрелять. Ударил «семеркой» по филейной части он и пошел вверх по склону. Как муравей…»
Вот такие дела. Обычно гид вооружен двустволкой 12 калибра и лишь некоторые нарезным оружием. Говорят, что наиболее агрессивны небольшие медведи, крупный мишка вполне счастлив, у него все есть, а мелкие вечно обижены жизнью и часто имеют сварливый характер. Они-то и нападают. Впрочем, самый крупный медведь, добытый в этих горах, имел длину 3 метра 20 сантиметров от кончика носа до кончика хвоста. Длина задних ног не учитывается, и если монстр встанет на задние лапы это будет что-то. Хотя сами же гиды говорят, что таких огромных медведей всегда немного и выставлять их под выстрел богатого клиента всегда очень жалко.
Во время сплава мы встретили 9 медведей. Двух видели в первый день еще с вертолета. Один вышел на Юру во время ловли и стоял перед ним на задних лапах в 20 метрах. Еще пара медведей вышла на берег реки в тот момент, когда я тянул из воды крупного лосося. Всё было как в рекламном ролике, про какую ни будь Аляску, а расторопный Вовка снял на камеру это безобразие. Съемка велась с обрыва и хорошо видно и меня и резвящуюся у берега кету и пару мишек на противоположном берегу. Они тоже рыбачили и не обращали на нас никакого внимания. Наконец один из них выхватил лосося, и парочка удалилась в заросли (см. фото). Потом мы немного сплавились и через пару часов опять увидели двух медведей. На этот раз они уже были на нашем берегу и спускались прямо к нам. К сожалению, объектив моего фотоаппарата (Nikon 75F с объективом 50-120) не рассчитан на съемку зверя с 200 метров, а ближе звери подойти не рискнули, а полезли вверх по склону горы. «На Володю пошли. Здесь поднялись, там вон спустятся. Как раз около Вовки — сказал американский гид Эл. Сказал и спокойно продолжил ловлю. – Лови Алекс, это хорошее место!» Еще два медведя зашли прямо к нам лагерь уже в последнее утро нашего сплава. Они долго маячили в отдалении на фоне снежной вершины действующего вулкана, и я совершенно потерял к ним интерес. Ну, ходят тут всякие, мало ли. Но через десять минут в пятнадцати метрах раздался внезапный дуплет Димкиного дробовика – медведи стояли от меня в десяти метрах за кустами. Я их не видел, шум впадающего ручья гасил все звуки, но гид решил, что появление медведя на такой дистанции это уже слишком. К тому же рядом стоял дом, находилась вертолетная площадка. Совсем обнаглели.
Что же еще может быть интересным кроме окружающей природы. Кроме горячих ручьев падающих в реку в виде водопада, вулканического пепла на вашей лодке и сверкающих снежных вершин? Может быть, безумство осеннего листопада в наполненной солнцем долине? Может утренние туманы, цепляющиеся за вершины близких гор? Пожалуй, в любой части света всегда интересны сами люди. Здесь с кем я не общался, все оказались охотниками промысловиками. Летом сопровождают клиентов, долгою зимой угодят на свои охотничьи участки за соболем. Интересные люди. Вот молодой одетый в современный костюм фирмы «Simms» гид. Он прекрасно говорит по-английски, ловит рыбу нахлыстом, вяжет мухи, знает толк в моторах, и особенностях сплава по горной реке. Это летом, а зимою это охотник. Как же жена, дети? Пропадает ведь надолго. Оказывается все привыкли. Он потомственный охотник, она из семьи промысловиков. Дело привычное. Особенно интересно отношение к окружающей природе. Отношение у этих скромных парней. Всю пойманную рыбу они трепетно отпускают на волю, а в котел пускают лишь столько, сколько нужно и только лососей, свежий сребристых еще лососей. Кижуча, например. Микижа для них верх совершенства и они относятся к ней очень трепетно. Выбить крупную форель очень легко, а сохранить популяцию не так-то просто. Они с большою теплотою говорят о медведях «Это их река, мы здесь лишь гости». Последний борт бережно уносит в большой город не только их, но и весь мусор, что бережно складировался на базах, и все пустые пластиковые бутылки и пакеты никогда не будут бесхозно лежать на галечных отмелях. Не встретить даже окурка. Вот такой парадокс и смешение нового и старого мира. Понятно, Камчатка же. Здесь все в изобилии и все через край.
Этот сплав мне не забыть никогда. Уже сейчас, когда прошло уже столько времени после возвращения в Москву, вспоминая реку Жупанова, у меня пробегают мурашки по коже. Нет, никогда я меня еще не было столь восхитительный впечатлений: сказка, прекрасная сказка и надо быть законченным кретином, чтобы жить здесь, а не там. Жить в неуютной Москве, мочить ботинки у пешеходных переходов, вдыхать дым большого города. Мы прошли реку от верховьев до устья, почти до устья и вся неделя вспоминается лишь как яркий бесконечный праздник. Скальные берега, перекаты, пороги, валуны и синяя чистейшая вода. Уютные такие маленькие базы, баня, пиво и почти метровые форели, орланы и множество медведей. Классная компания. И парни, местные парни: гиды; повара; смотрители — баз тоже классные. Прекрасен мир, но он был бы беден и сер без великой Камчатки!
Алексей Дудкин
Журнал «Мастер-ружье» 2006.